В метрах 100-200 от входа в первую шахту с. Нерубайское находилась контора артели «Объединённый горняк», в ведении которой находились все разработки строительного материала – ракушника. Я, как замполит взвода, взял с собой нескольких бойцов и решил в ночное время произвести проверку. Ночью вместе с бойцами затаившись за одним из поворотов штольни первой шахты, мы заметили человека, который убедившись, что за ним никто не следит, юркнул в подземелье, ещё раз осмотрелся вокруг и на ощупь в темноте прошёл за поворот, зажёг фонарь «Летучая мышь», который был у него в руке к ещё раз посмотрел в сторону выхода и пошёл в глубь лабиринтов подземелья. У нас был электрофонарик, и мы решили преследовать незнакомого человека. Пройдя километра полтора, по многочисленным лабиринтам, мы начали опасаться, а что если потухнет электрофонарик и неизвестный скроется от нас и мы решили внезапно атаковать подозрительного. Неизвестный оказался стариком с седой, небольшой, густой бородкой, не плотного телосложения, возраста шестидесяти с лишним лет, с чисто украинским говором. На наш вопрос – кто он? Последний ответил, что он житель с.Нерубайского и его фамилия Гаркуша Иван Гаврилович, что он потомственный горняк и работает в артели «Объединённый горняк».
Гаркуша И.Г.
На наш вопрос, зачем он направляется вглубь шахты, Гаркуша отказался отвечать, начал излагать всевозможные предлоги, чем вызвал ещё больше наше подозрение. Только под угрозой оружия он вынужден был сознаться, что шёл к командиру будущего партизанского отряда.
Я не поверил старику и потребовал, чтобы он повёл нас к командиру, на что он согласился. Пройдя ещё километра два путаными лабиринтами подземелья, старик наотрез отказался вести нас к командиру и сказал, что если он приведёт нас в отряд, то его расстреляют партизаны за разглашение тайны. Он предложил нам остаться на этом месте и подождать, пока он сходит к командиру и доложит о нас, и вместе с ним придёт к нам. Выражение лица, сам тон просьбы и искренность старика не вызвали в нас подозрение и мы согласились отпустить его. В этом была моя большая ошибка. Этот простой на вид дед, так хитро обманул нас. Прождав Гаркушу более часа мы поняли, что старик нас обманул. Появился страх: куда мы зашли, ведь мы же можем погибнуть в этой беспросветной тьме подземелья. Стоит только остаться без света. Как нам отсюда выбраться мы могли пойти по другому пути и вообще не увидеть больше солнечного неба, которое так ярко светило в сентябрьские дни 1941 года.
Долго мы пробирались обратно, присматриваясь к своим следам на песке, припорошенном многолетней пылью. Где-то в стороне слышался шорох обвала, журчание зашкурной воды, вытекавшей из пластов вечного камня. С большим трудом мы благополучно выбрались на белый свет и на полные груди вздохнули свежим воздухом. Мы долго обсуждали этот случай. Как могло случиться, что старик нас перехитрил. Исчезновение старика в катакомбах вызвало у нас большой интерес – кто же он в действительности? На следующий день мы пошли в контору артели «Объединённый горняк», чтобы выяснить действительность задержанного нами человека. В канторе нас встретили несколько стариков и женщин и на мой вопрос, является ли Гаркуша И.Г. жителем Нерубайского присутствующие ответили: Гаркуша И.Г. является рабочим артели «Объединённый горняк», проживает с семьёй в с.Нерубайское, дали ему положительную характеристику. С этим я ушёл из конторы. После этого я зачастил в контору «Объединённый горняк», где часто встречался с разными людьми, приходившими в контору и вёл с ними разговор в отношении не проживают в селе незнакомые люди. И всегда пытался установить, что же собой представляет Гаркуша, зачем он убежал от нас, если он действительно советский человек?
Однажды я зашёл в контору артели «Объединенный горняк». За письменным столом сидел мужчина возрастом более пятидесяти лет, с небольшими усиками, карими глазами, плотного телосложения с развёрнутой грудью, одетый в гражданскую одежду и вёл неторопливую беседу с местными жителями. По разговору я узнал, что старика знают все жители села Нерубайское, что он пользуется их уважением и признательностью. Когда мужчина приподнялся, я увидел, что он прихрамывает на ногу. Выйдя в коридор конторы я у присутствующих спросил:
– Что за старик сидит за столом? Мне рассказали, что это Клименко Иван Никитович, бывший потомственный горняк, что он был партизаном в годы борьбы за Советскую власть, действовал в Нерубайских катакомбах, что в боях с белогвардейцами был ранен. Я с большой радостью подумал, что с этим человеком надо побеседовать, он с достоверностью мне расскажет о Гаркуше.
Клименко И.Н.
Из беседы с Клименко И.Н. мне стало известно, что он старый большевик; участник гражданской войны, был командиром партизанского отряда, действовавшего на базе Нерубайских катакомб. Он хорошо знает Гаркушу И.Г., который работает возчиком ракушняка из шахт на поверхность земли в «Объединённом горняке», что он хороший труженик, что за ним ничего подозрительного и плохого не может быть.
Посещение конторы артели «Объединенный горняк» сблизило меня с Иваном Никитовичем, который впоследствии познакомил меня с высоким, сероглазым, подтянутым, с волевым лицом, вдумчивым и рассудительным человеком, возраст которого не превышал 30 лет. При знакомстве последний отрекомендовался Павлом Бадаевым. Там же познакомился с родным братом Клименко Афанасием Никитовичем. В частной беседе Павел Бадаев заинтересовался, как мы ловили диверсанта в штольнях катакомб. Я конечно подробно ему рассказал о произошедшем случае. Он улыбнулся и сказал: «Плохие из вас чекисты, коль не смогли задержать «диверсанта». Из дальнейших наших встреч и разговоров я понял, что Бадаев не простой человек, что имеет какое-то задание, интересуется моей биографией, работой, принадлежностью к партии, преданностью к Родине. В село Нерубайское во время обороны Одессы часто наезжал первый секретарь РК КП(б) Одесского пригородного района Семён Фёдорович Лазарев, который хорошо знал меня по работе в молочном совхозе Одесского пригородного района…
Однажды в контору «Объединённый горняк» приехал Лазарев, здесь находились братья Клименки, Павел Бадаев и несколько других товарищей, в том числе пред. к-за Зелинский К.Н.. Завязался разговор о положении на фронтах, о мероприятиях, проводимых областным комитетом партии и облисполкомом по обороне города, обеспечением фронта вооружением, которое изготовлялось непосредственно на заводах осажденного городя и т.д. После всех высказываний и предложений Лазарев и Бадаев пригласили меня в отдельный кабинет. В ходе беседы Лазарев дал мне тонкий намёк, как я отнёсся бы к тому, если бы районный комитет партия предложил мне остаться в тылу врага на случай отступления наших войск. На такой внезапный вопрос я не мог сразу ответить… Бюро Одесского пригородного РК КП(б)У рекомендовало областному комитету партии зачислить меня в партизанский отряд Павла Бадаева, который должен дислоцироваться на базе Нерубайских катакомб».
В докладной записке начальника УНКВД в Одесской области на имя НКВД СССР и НКВД УССР от 29 августа 1941 года о создании центральной резидентуры для подрывной и разведывательной деятельности в тылу противника под руководством начальника отделения 1-го управления НКВД СССР старшего лейтенанта госбезопасности Молодцова В.А. о структуре сказано протокольно, но более подробно: «Резидентура Молодцова располагает 8-ю разведывательно-диверсионными группами состоящими из 3, 4 и 5 человек. Кроме того, резидентуре Молодцова передано на связь 10 агентов одиночек и два ядра партизанских отрядов, руководителем первого партизанского отряда назначен Клименко Афанасий Никитович, а руководителем второго отряда – Федорович Антон Брониславович».
Фамилии агентов, членов разведывательно-диверсионных групп, членов партизанских отрядов в докладной записке не перечислялось. Потому до сегодняшнего дня никто не знает полного списка всех тех, кто был связан в эту сеть. Это исследование – первая попытка приблизиться к разрешению этой задачи.
Чтобы представить наиболее точно процесс формирования отряда стоит отследить путь ещё нескольких самых значимых фигур Отряда.
Так, по долгу службы – как сотрудники НКВД, были включены в Отряд:
– начальник секретариата 1-го управления НКВД УССР Морозовский П.Л. – заместитель начальника 1-й резидентуры НКВД СССР по работе в тылу врага (на начальном этапе, он же – комиссар отряда);
– сотрудник центрального аппарата НКВД СССР Виноградов С.И.;
– 10 сотрудников НКВД Одесской области, в т.ч.: старший радист отряда Глушков Е.П., Шевченко Н.Г., Межигурская Т.У., Шемберг Д.А., Гринченко И.А., Лейбенцун Х.С., Неизвестный И.Н., Петренко И.Н., Яськов С.П., Балонин П.И.
Фактически, подземный отряд делился на две части. Это в своих показаниях указывает А.Клименко . Он сам командовал бойцами, набранными из местного населения и камнерезами артели «Объединённый горняк», а ядро сотрудников НКВД составляло вторую часть Отряда, подчинённую непосредственно В.А.Молодцову (Бадаеву).
Тут важно будет подчеркнуть ключевую роль органов НКВД в формировании подполья. Причём, этот факт был характерным для всего партизанского и подпольного движения в Великой Отечественной войне.
Позволю тут сделать небольшое отступление и сказать несколько слов о роли органов госбезопастности в формировании подполья. Как бывшего сотрудника органов внутренних дел, меня всегда коробили такие однобокие оценки деятельности НКВД: «заплечных дел мастера», «кровавая гэбня» и т.п. Партизанское движение, возглавляемое этими самыми чекистами, сыграло огромную роль в разгроме врага. Немало чекистов всю войну провоевали за линией фронта в составе диверсионно-разведывательных групп, выявляли и ликвидировали вражескую агентуру и т.д. и т.п. Говоря только об одесском регионе: кроме отряда Молодцова (Бадаева), группа А.Ф.Солдатенко создавалась в тесном контакте с органами; группа Кузнецова-Калошина стопроцентно комплектовалась из сотрудников Одесского и Московского управлений НКВД; отряды Душечкина, Мазураша, Дворецкого, Поляничко, Ворошилова в своей основе формировались органами НКВД. И этот список можно продолжить. Стоит дать верную и беспристрастную оценку их деятельности. Надо не забывать, что самодеятельных партизанских отрядов на самом деле было крайне мало, и эффективность их деятельности была крайне низкой. Трудно вывести точный процент, но подавляющая часть отрядов создавалась именно Главным управлением Гос.безопасности и возглавлялась штатными сотрудниками госбезопасности или начсоставом погранвойск. Ещё часть отрядов формировалась военным командованием. Ещё какую-то часть создавали партийные органы. Но снова-таки – во взаимодействии с органами или армейской разведкой. О самодеятельных, «самостийных», долго функционирующих отрядах, сведений находиться крайне мало – это либо отряды из окруженцев (что снова имеет отношение к РККА), либо отряды, сформированные по национальному признаку (украинские, еврейские и т.п.). Но это тема отдельного исследования. Вернёмся к резидентуре Молодцова и проследим путь в отряд ещё нескольких его бойцов.
В списках партизанских и диверсионно-разведывательных групп, которые принимали участие в 73 дневной обороне Одессы, значится – Шестакова Тамара Григорьевна, которая прибыла в сентябре 1941 года в составе диверсионно-партизанского отряда Душечкина, сформированного УНКВД Запорожской области. Этот отряд принимал серьёзное участие в боях за Одессу, в том числе и спецоперациях. Позже Шестакова станет связной резидентуры Молодцова (Бадаева).
Привлечённая к подпольной работе Галина Марцишек уже с конца августа была на даче им. Дзержинского, где шла подготовка личного состава отряда. Сюда со стадиона «Динамо», где они размещались до этого, переехало, и руководство НКВД, и штаб отряда.
Тут же в орбиту НКВД попадает и А.Б. Федорович. В 1942 году на допросе в сигуранце он так будет докладывать об этом: «В начале августа 1941 г. я встретил на улице Давыдова, служащего НКВД, предложившего мне остаться в Одессе в качестве командира партизанского отряде, если город будет оставлен советскими войсками. В первый раз я не дал ему ответа, но через 2 дня Давыдов явился ко мне и позвал меня на стадион «ДИНАМО», где мы застали РУМЯНЦЕВА и тогда же оформили мое назначение в партизанский отряд. Меня обязали через 2 дня снова явиться на стадион «ДИНАМО», где я познакомился с Володей, о котором позже узнал, что это БАДАЕВ Владимир Александрович. БАДАЕВ стоял во главе всех партизанских отрядов по линии НКВД и я должен был держать с ним связь. В тот же день через БАДАЕВА я познакомился с САДОВЫМ Алексеем, который считался моим заместителем. САДОВОЙ уже получил оружие а именно ружья, пушки (!? – Прим авт.), револьверы, наганы, взрывчатку «толи», детонаторы, бикфодов шнур. Все это САДОВОЙ спрятал на Большом Фонтане по улице Панченко №4 у тёти Аксюты. САДОВОЙ получил также и такие продукты: муку, крупу, водку, консервы, сало, табак, папиросы, сахар. Часть этих продуктов была распределена партизанам, а большая часть была спрятана на Большом Фонтане.
В ведение нашей организации входили диверсионные акты и шпионаж на территории, оккупированной союзными войсками» .
А Продышко Петр Иванович, в своих показаниях румынской контрразведке так описывает обстоятельства своей вербовки в отряд: «В первых числах августа 1941 года, около кинофабрики, на Пролетарской бульваре я встретил ФЕДОРОВИЧА Антона, с которым вместе работал в 1925г. на пивозаводе и с которым с тех пор подружился… во время одного из этих посещений я застал у Федоровича одного гражданина, представленного мне как «Володя».
Во время выпивки, беседуя о создавшемся в Одессе положении, в связи с окружением Одессы, мне было указано на то, что я не имею права оставаться бесполезным балластом, я должен проявить, себя как настоящий советский гражданин. …20 сентября 1941 г. при одном из посещений пивозавода на мой вопрос думает ли ФЕДОРОВИЧ эвакуироваться из Одессы, он мне ответил, что останется в Одессе для подпольной работы, а я должен буду в случае необходимости предоставить убежище, как ему, так и любому посланному им лицу…
14 сентября 1941 года меня вызвали в кабинет директора завода, где я застал представителя райсовета НКВД и директора Койфмана, предложивших мне принять на себя руководство заводом (после оставления города. – Прим. Авт.)» .
При этом пивзавод не постигла судьба остальных предприятий Одессы. Его не взорвали в день оставления города, а Продышко П.И. после прихода румынских войск в Одессу получает в их глазах статус «спасителя завода» и остаётся на своей должности, что являлось безусловно важным для подполья.
Ну и нельзя оставить без внимания путь в Отряд Яши Гордиенко. Вот что он рассказывал, давая показания румынской контрразведке: «Я, ГОРДИЕНКО Яков, проживающий по ул. Нежинской № 75 1925 года рождения, сын Якова и Матрены, проживающих там же закончил 8 классов средней школы, студент, украинец, заявляю: “Я был завербован БОЙКОВЫМ Петром (Федоровичем Антоном) около двух месяцев до сдачи Одессы. Сначала он сказал мне, что познакомит меня с САДОВЫМ, при котором я буду постоянно состоять и обязан выполнять все его распоряжения. Он сказал мне, о том, что я буду состоять в партизанском отряде. »
Из числа гражданских лиц в состав отряда была подобрана группа жителей сёл Нерубайское, Усатово, Фомина Балка и Куяльник. Тут В.Молодцов старался привлекать тех, кто хорошо знал катакомбы и умел в них ориентироваться. В городе, граждане разных профессий и возрастов, подбирались, как агенты-одиночки, боевики, хозяева конспиративных квартир и т.п.
Дочитав книгу до конца и узнав судьбу Отряда, можно конечно с осуждением или сожалением промурлыкать под нос строчку из когда-то популярной песенки: «Я тебя слепила, из того что было…». И в какой-то мере читатель будет прав. Но, мне кажется, что в условиях окружённого города, в самые трудные месяцы той войны, Молодцов и его коллеги приложили максимум усилий, чтоб Отряд был боеспособным и действовал максимально эффективно.
Лишним тому доказательством будет ещё один факт. Ещё до прихода врага в город в отряде произошла первая «чистка». Речь идёт об устранении одного из членов наземной группы – некого Трофима Фрипту. Вот как об этом рассказывал румынам на допросе Яша Гордиенко:
«Примерно за 10 дней до сдачи Одессы я был с БОЙКОВЫМ (Бойко – Прим.авт.) в санатории им. Дзержинского у БАДАЕВА, у которого мы застали и ФРИПТА.
Там обсуждали поведение САДОВОГО, а именно, что пьянствует, не является во время, делает противоположное тому, что ему приказано, а ФРИПТ все время приводил доводы о необходимости утопить САДОВОГО.
Вечером того же дни я пошел за САДОВЫМ к нему на квартиру по ул. Кузнечной №26, вместе с БОЙКОВЫМ и ФРИПТОЙ и привели его в санаторий к БАДАЕВУ, а ФРИПТ остался в городе.
Когда они пришли, БОЙКОВ и БАДАЕВ беседовали и пришли к заключению, что ФРИПТ дал ложные сведения о САДОВОМ оклеветал его.
На следующий день в санаторий пришел ШЕВЧЕНКО Николай вместе с ФРИПТОМ и я встретился с ними. Я был вместе с Сергеем из катакомб (С.Виноградовым – Прим.авт.). Сергей спросил ФРИПТА, где сейчас САДОВОЙ, а тот ответил, что САДОВОЙ был убит осколком снаряда. Но я знал, что в это время САДОВОЙ находился в квартире у БАДАЕВА. Когда я сообщил БАДАЕВУ этот ответ, и после проведения очной ставки между ними, приступили к суду над ФРИПТ0М.
Следствие вел Сергей в присутствии БАДАЕВА и БОЙКОВА, моем и еще многих лиц. Присутствовал также и ШЕВЧЕНКО Николай. Следствие пыталось установить, на чем были основаны его слова, якобы какой-то неизвестный намеревается убить БАДАЕВА. Но мы не смогли установить, из каких источников ФРИПТ почерпнул эти слухи, и так как он отказывался от дачи показаний, был приговорен к смерти и расстрелян Сергеем и Даней (оба из катакомб) (Виноградовым и Шембергом – Прим. авт.), в парке санатория им. Дзержинского.
При казни ФРИПТА присутствовал и я. Это произошло, примерно за 10 дней до сдачи Одессы» .
Сдержаннее и суше об этом докладывал румынам Бойко: «За несколько дней до прихода в Одессу румынских войск БАДАЕВ приказал Сергею убить ФРИПТУ, которого заподозрили в шпионаже в пользу Румынии, что Сергей и выполнил, убив ФРИПТУ на территории НКВД, т.е.в санатории им. Дзержинского. Тогда же должен был быть убит и САДОВОЙ Алексей, которого я отстоял с большим трудом» .
Этот эпизод лишний раз красноречиво свидетельствует о готовности Молодцова с первых дней делать всё, чтобы сберечь Отряд и дойти до Победы.
Резюмировать процесс формирования Отряда можно снова-таки документом. Это послевоенная, самая первая справка по результатам расследования причин провала резидентуры Молодцова за подписью Начальника управления НКГБ в Одесской области полковника государственной безопасности Д.Лебина.
Совершенно секретно
СПРАВКА
По отряду БАДАЕВА
1. Общие данные
В августе-сентябре 1941 года по заданию НКГБ СССР в городе Одессе был сформирован партизанский отряд, для оставления в тылу врага, руководителем которого был назначен сотрудник НКГБ СССР подполковник Госбезопасности Молодцов Владимир Александрович, псевдоним «Бадаев».
Отряд был создан преимущественно из числа членов и кандидатов ВКП(б).
По структуре своей отряд был разделён на две группы: городскую и подземную. Городская группа первоначально состояла из 12 человек, подземная из 23 человек. В число подземной группы входило также руководство отрядом и рация.
Подземная группа имела 6-ти месячный запас продовольствия и горючего. На вооружении этой группы состояло 100 винтовок, 6 пулемётов и 40000 патронов. Имелось достаточное количество гранат, мин и других взрывчатых веществ.
Отряд Бадаева держал связь с группами этого же партизанского отряда, находившимися в селе Маяки Беляевского р-она, село Усатово Пригородного р-она и г.Одессы.
Через участников отряда, находившихся в городе и других населённых пунктах, Бадаев собирал данные о противнике, для подготовки и проведения боевых операций.
2. Руководство отряда
Командиром партизанского отряда был назначен подполковник Госбезопасности МОЛОДЦОВ «БАДАЕВ» Владимир Александрович – сотрудник НКГБ СССР.
Комиссаром отряда был назначен МОРОЗОВСКИЙ Пётр Леонтьевич – сотрудник НКГБ УССР.
Командиром городской группы отряда, по рекомендации Обкома КП(б)У был назначен ФЕДОРОВИЧ-БОЙКО Антон Брониславович – бывший Управляющий конторой «Главпарфюмера» гор.Одессы, Заместителем его являлся САДОВОЙ Алексей.
Командиром подземной группы был назначен КЛИМЕНКО Афанасий. Заместителем его ВАСИН Яков.
Начальником Хозяйственной части и начальником гарнизона катакомб был назначен КЛИМЕНКО Иван.
На общем собрании партизанского отряда был избран Военный Совет отряда, в состав которого вошли: БАДАЕВ – Председатель Совета и члены: МОРОЗОВСКИЙ, КЛИМЕНКО Афанасий, КЛИМЕНКО Иван, командиры отделений – ИВАНОВ И.И., ЯСЬКОВ Семён и ВАСИН Яков.
Избранный Военный Совет осуществлял руководство всем отрядом» .
Теперь сложно проследить путь в Отряд каждого из его бойцов. Да в этом нет острой необходимости. Так или иначе, они все изъявили готовность остаться на оккупированной территории, делать одно общее дело, сражаться и побеждать. Вот так был сформирован ОТРЯД.
+380972509090