Итак:

Взрыв №1

В ноябре 1941 года (точную дату установить не удалось – Прим авт.) группа подрывников во главе с Морозовским и Мытниковым подорвала в нескольких местах железнодорожное полотно на участке станция Дачная — Вторая Застава. На некоторое время было прервано движение по магистрали. И, только Пустомельник в своих воспоминаниях добавляет, что «был взорван паровоз, который опрокинулся в кювет и с ним несколько вагонов». Однако, подтверждения последнего факта в остальных документах не обнаружено.

Взрыв №2

Подрывники, под руководством С.Яськова, И.Иванова и парторга отряда К.Н. Зелинского, неподалеку от станции Дачная пустили под откос воинский эшелон с артиллерийскими орудиями и боеприпасами. Было уничтожено более десятка вагонов, погибло около 200 румынских солдат и офицеров.

С датой этой операции тоже очень сложно определиться. В разных источниках она скользит на протяжении месяца:

— «накануне 24-й годовщины Великой Октябрьской Социалистической революции» — у Пустомельника;

— «в середине ноября 1941 года» — в общей справке;

— «в начале декабря» — у Васина.

Вот и разберись тут…

Взрыв №3

В ночь на 17-е (у Пустомельника – на 18-е) ноября, группа подрывников под руководством И. И. Иванова и К.Н. Зелинского провели боевую операцию и подорвали специальный поезд с фашистскими чиновниками, направлявшимися в Одессу. В результате этой диверсии было уничтожено более 250 оккупантов. Среди них были и высшие чины румынской оккупационной администрации, а так же немецкие офицеры, которые направлялись на фронт.

Это самая качественная диверсионная акция, проведённая отрядом, поэтому приведу подробности описанные Я.Васиным: «Среди документов и сообщений, переданных нам городским отрядом, мы получили расписание отхода из города и прихода в город пассажирских поездов. Этот документ явился для нас отправной, ибо не тяжело было установить, что каждый идущий вне расписания состав является, или воинским, или составом особого назначения. В начале ноября месяца 1941 г. (тут Васин явно ошибается с датой– Прим авт.) была выслана специальная группа бойцов в составе Иванова И.И., Зелинского /секретарь парторг/, Пустомельника и Федорова, детально изучившие график движения поездов на 636-м перегоне в 12-ти километрах от Одессы между селами Большая Фомина и Нерубайское (у Пустомельника, участника этой операции, называется участок на перегоне ст.Дачная – Первая застава – Прим.авт.), устроили засаду и минировали находящийся неподалеку от нас железнодорожный мостик. В полночь бойцы услышали шум приближающегося состава, шедшего с потушенными огнями. Это и то, что в расписании поездов о нем ничего не было сказано, определило необходимость взрыва. Взрыв был совершен.

При взрыве погибло много захватчиков, а тех, которые остались живы, после крушения партизаны прикончили выстрелами. Произведя взрыв и расстреляв оставшихся в живых, бойцы отряда без единой жертвы вернулись в распоряжение отряда. На следующий день нам сообщили, что был подорван люкс-эшелон с румынской и немецкой военной и гражданской администрацией, направляющийся в Одессу из Берлина и Бухареста…

Бешенству румын не было предела. На следующий день после взрыва они пытались войти в шахту по центральному входу, но были встречены огнем наших постовых, после чего боец отряда Варига взорвал мину, при взрыве которой погибло и было ранено несколько румын. Видя тщетность попыток проникнуть вглубь катакомб, они подвезли пушку и начали стрелять прямой наводкой по направлению центрального входа шахты №1, рассчитывая, что мы находимся неподалеку и от подобной стрельбы безусловно погибнем. Кроме того, начали заваливать прямые колодцы шахт (так были засыпаны 5-й и 2-й колодцы глубиной 40 метров) с целью прекратить поступление воздуха в катакомбы. Вдоль полотна железной дороги были установлены конные разъезды от станции Дачная до Заставы I-я и 2-я, выставлены посты на дистанции 200-300 метров, а все известные им выходы и входы бетонировались и возле них устанавливались круглосуточные посты» .

В румынском протоколе допроса В.Молодцова эти события преподносятся Владимиром Александровичем так: «Отрядом КЛИМЕНКО в течение ноября 1942 года, примерно, 13 или 16 ноября было произведено два крушения железнодорожных составов на линии Одесса-Киев, в районе села Нерубайское. Взрыв был произведен с помощью самодельных мин. При первом взрыве были использованы мины, сделанные ИВАНОВЫМ Иваном, а при втором — Семеном (фамилия в румынском документе пропущена, речь идёт о С.Яськове – Прим. авт.). (Обратите внимание, оба раза Молодцов называет имена тех, кому это уже не причинит никакого вреда!!! Иванов – убит, Яськов – предатель и работает уже на румын – Прим. авт.) Указанные лица, уходя на выполнение задания, брали с собой одного или двух стрелков, фамилий которых сейчас не помню. Целью этих действий было уничтожение поездов и железнодорожных путей, связывающих Одессу с другими пунктами. В это время я получил сведения о том, что немцы интенсивно вывозят из города электромоторы и электроустановки, медицинские инструменты и оборудование медицинских учреждений, технические и строительные материалы, ценные предметы и т.д. крушением поездов мы хотели выразить наш протест против этого воровского грабежа нашего города и наших фабрик и заводов»

Остальные боевые столкновения Отряда с румынскими войсками, которых до конца мая 1942 года было ещё около десяти, можно условно поделить на две группы:

1. Оборона места дислокации отряда и отражение попыток проникновения врага в катакомбы;

2. Боевые выходы на поверхность, с целью добычи продовольствия.

О втором варианте «боевой деятельности» мы поговорим, когда будем анализировать жизнь отряда в первой половине 1942 года. А вот описание оборонительных боёв опять найдём в документах. И снова процитирую Я.Васина:

«В последних числах декабря 1941 года для разведки и оперативных действий была выслана группа в составе бойцов Иванова, Штейнберга (Шемберг-Прим.авт.), Неизвестного и других под начальством Васина. При выходе мы столкнулись с румынским отрядом численностью в 30 солдат, с которыми мы вступили в бой. В завязавшемся бою убито несколько румынских солдат. Одна из вражеских пуль убила Ивана Ивановича Иванова, в прошлом механика парохода ”Красный Профинтерн”, замечательного товарища и не знавшего страха отважного бойца. Труп его румыны пытались забрать, но под градом пуль я втащил погибшего товарища в шахты, чтобы не дать возможности надругаться над патриотом и повесить его на столбе с надписью ”Партизан”. Труп И.И. Иванова был предан земле в одном из забоев шахты неподалеку от лагеря.
В январе 1942 года румыны пытались войти в шахту со стороны церковной площади села Нерубайское. Румыны были встречены губительным огнем бойцов отряда Митникова и Яши, и поспешно отступили. По-видимому, среди них было значительное число раненых или убитых, ибо утром /дело происходило ночью/ у входа в шахту были обнаружены в большом количестве следы крови» .

alt

Место захоронения в катакомбах Иванова И.И.

Разбирая степень «полезности» Отряда и оценивая их вклад в дело Победы, не стоит забывать ещё о двух важнейших направлениях их деятельности: о разведывательной и пропагандистской роли партизан. А это дорогого стоит. Регулярные радиограммы, которые отправлял Молодцов в Москву, давали Центру точную картину происходящего в оккупированной Одессе. По тем данным, которые шли от «Кира» — это радиопозывной Молодцова в 1941 году, наши лётчики наносили бомбовые удары по врагу. Вот несколько примеров.

«Кир передал 23.10.41 г. в 23 час. 10 мин.
Немецкие и румынские войска большими колоннами движутся по направлению к фронту по шоссейной дороге на Николаев. Машинами перевозят только немцев. Румынские войска движутся пешком. Предположительно, это части четвертой румынской армии».
А следующий документ, подшитый в литерном деле «Операция ФОРТ», — вырезка из сообщения Совинформбюро. На полях газеты жирный восклицательный знак синим карандашом и резолюция: «Передать Киру». В сообщении Советского Информбюро всего несколько строк: «Группа самолетов одного нашего авиационного соединения, действующего на Южном фронте, успешно атаковала крупную мотоколонну противника. Бомбами и пулеметным огнем уничтожено 120 немецких автомашин и до двух батальонов вражеской пехоты».

Кир радирует из Нерубайского: «В городе Первомайске, установлен склад горючего на три тысячи тонн в бочках. Здесь же стоят две тысячи новых грузовых автомобилей, ожидают обкатки».
Три дня спустя он снова доносит: «Склад горючего в Первомайске разбит нашими самолетами. Отмечены прямые попадания. Парк грузовых автомашин уничтожен на сорок-пятьдесят процентов».

И ещё несколько коротких радиограмм с разведданными:

«Через Буг установлен второй понтонный мост в пятистах метрах выше ранее указанного объекта. Строится мост через Днестр в селе Маяки».

И вот снова продолжение: «В селе Маяки понтонный мост частично разрушен. Мост через Буг продолжает действовать. Прямых попаданий не отмечено».

Или вот ещё: «Связь с городом нарушена, — разведданные получаем от наших людей, оставшихся на поверхности в районе Нерубайского. По их сведениям, на Большом Фонтане, рядом с дачей Ковалевского, установлены двенадцать тяжелых орудий. На берегу между Ланжероном и водной станцией установлена батарея в четыре орудия».

И вот одна из последних, отправленных Киром радиограмм: «Берег моря в районе Дофиновки обносят проволочными заграждениями. Близ села Сычавка установлено тридцать дальнобойных орудий. Здесь расквартировано двести германских артиллеристов. Вдоль берега от Лузановки до Люсдорфа насчитывается сто двадцать тяжелых орудий, 320 минометов и станковых пулеметов. Строят блиндажи и земляные валы» .

И это такое обилие радиограмм, притом, что связь из-под земли осуществлять не возможно! Толща ракушечника не пропускает радиосигнал. Каждый сеанс связи для партизан был связан с огромным риском. Вот как эту процедуру описывает П.Пустомельник: «В начале действия нашего партизанского отряда, мы осуществляли радиосвязь при помощи шахты №5, которая находилась примерно до 4-х км от нашего лагеря в сторону Усатово. Глубина ствола шахты 45 м, в которой находилась установленная деревянная винтовая маршевая лестница. По этой лестнице группа охраны радиосвязи выходила на поверхность на расстояние 100-150 м от неё, делали палатку в которой Иван Николаевич (И.Н.Неизвестный – радист отряда – Прим.авт.) вместе с Владимиром Александровичем вели радиопередачу по установленному каналу. Оттуда также получали задания по проведению боевых действий. Ежедневно наша радиостанция настраивалась на приём информационной программы, которая передавалась с Москвы…. Этим выходом в эфир мы пользовались около двух месяцев, так как шахта №5 размещалась около 5 км. от с.Нерубайское и других населённых пунктов.

Радиосвязь между Москвой и нами велась успешно, но всё же немецко-румынским карательным органам удалось нашу точку запеленгировать (наверное – запеленговать прим. Авт.) и с помощью предателей Родины – полицаев жителей села Нерубайское – Стороженко (по уличному которого прозвали «Кот») и других предателей, им удалось установить место нахождения шахты. Каратели разработали план захвата нашей радиостанции с поличным, с этой целью устроили специальную засаду. Однажды при выходе на радиосвязь через шахту №5 мы встретились с засадой. Между нами и карателями завязалась перестрелка, которая длилась около 30 минут, после чего нам удалось благополучно возвратиться на партизанскую базу. После того, как карателям не удалось захватить нашу радиостанцию, они решили взорвать её. С этой целью заложили взрывчатку в большом количестве и взорвали вход в шахту №5. Таким образом мы лишились не только хорошего места радиосвязи, но и доступа кислорода, который был необходим для жизненной деятельности людей» .
alt
Радист отряда Неизвестный И.Н.

Отдельной, не менее важной и рискованной партизанской работой, было изготовление и распространение листовок с правдивой информацией о положении на фронтах. Как-то, не очень серьёзно всегда воспринималась эта деятельность и степень её необходимости. Ровно до тех пор, пока мне не удалось познакомиться с образцами румынской оккупационной прессы. В 1941-1944 годы в Одессе выходило около десятка различных русскоязычных газет и журналов, издаваемых румынами. И вот вам пример: орган Одесского муниципалитета «Одесская газета» в номере от 29.10.1941 года сообщает «Сведения о ходе военных действий на фронтах в России». Цитирую этот бред дословно: «Уличные бои по очищению Москвы от остатков разгромленных, но ещё сопротивляющихся советских войсковых частей протекают вполне успешно для германских войск. Германскими войсками занят Севастополь» (!!!) Позволю напомнить читателю, что уличных боёв в Москве не было вовсе, а героический Севастополь будет сопротивляться ещё восемь месяцев — до июля 1942 года.

В следующем номере всё той же «Одесской газеты» уже румыны сообщали что «в центре Москвы идут уличные междоусобные бои советских частей, ещё продолжавших сопротивление сторонникам сдачи…»

alt
 «Сводка с фронта» из румынской «Одесской газеты»

Ну, каково? Вот, что должен был делать обыватель, прочитав такое в газете, находясь в городе, совершенно лишённом информации извне? (Кто не знает, напомню — все радиоприёмники были собраны у населения ещё нашими, и в июле 1941 года — Прим.авт). Вероятно, любой простой житель Одессы должен был принять такую информацию о поражении СССР в войне, и делать всё что угодно, но только не оказывать поддержку партизанам….

И вот тут, на столбах появлялись листовки, напечатанные под землёй на обычной печатной машинке! И в них правдивая информация с фронтов Великой Отечественной! Согласитесь – это было поважней много другого!

Ну и завершая главу об оценке боевой деятельности Отряда, хочется просто ответить на реплику, которую часто слышу: «И это всё, что они сделали!? Так стоило ли…!?» и т.д. Так вот, из агентурных данных, уже много позже обнаруженных в архивах немецкого и румынского командований, удалось выяснить, что оккупанты до своего последнего дня в Одессе не сомневались, что в катакомбах скрываются серьёзнейшие регулярные части Красной Армии. А Молодцов считал необходимым всячески поддерживать в оккупантах это убеждение. Таким образом, несколько десятков героев, умирая от голода и задыхаясь от недостатка воздуха в катакомбах, оттянули с фронта на себя целую румынскую дивизию. А это около 14 тысяч хорошо вооружённых солдат и офицеров. А это могла быть та самая дивизия, которой так не хватило Гудериану под Москвой или Паулюсу в Сталинграде….